— Вы, наверное, не верите мне, но это правда.  Мне до смерти надоели мужчины. Я  хотела иметь дом, хотела, чтобы кто-нибудь заботился обо мне и говорил мне ласковые слова, Аристид говорил очаровательные словами он умел рассмешить — он был умный. Я совсем не рада, что он умер. Я жалею об этом.

Она откинулась на спинку дивана.

— Я была счастлива здесь, я была спокойна. Ходила по самым модным портнихам и была не хуже других. Аристид делал мне чудесные подарки.

  Она вытянула руку и взглянула на кольцо с рубином. На секунду мне показалось, что это не рука, а кошачья лапа, а голос ее звучал как мурлыканье довольной кошки.

— Что же здесь плохого? Я была мила с ним, я сделала его счастливым! Вы не знаете, как мы познакомились? — И, не дожидаясь моего ответа, она продолжала:

— Это было в чайной. Он закатал яичницу и, когда я принесла ему ее, увидел, что я плачу. «Садитесь,— сказал он,— и расскажите мне в чем дело».— «Я не могу,— сказала я,— если я это сделаю, меня уволят».— «Нет, не уволят,— сказал он,— я здесь /хозяин».

Тогда я посмотрела на него. Какой странный человек, подумала я вначале, но в нем была какая-то сила. И я ему все рассказала:

«Вы, наверное, слышали от них, что я была дурного поведения, но это не так —меня хорошо воспитывали. У нас была лавка вышитых художественных изделий. Я всегда была очень скромна. Но с Терри было иначе.. Он был ирландец и уезжал в далекие края. Он никогда не писал... я была в положении. Совсем как какая-нибудь дрянная служанка...»

Аристид был удивлен. Он сказал, что все будет хорошо. Еще сказал, что очень одинок и что мы поженимся. Это было как сон.

А потом я узнала, что он великий мистер Леонидас. Он был владельцем множества лавок, ресторанов, и ночных клубов. Все было как в волшебной сказке. Нас обвенчали в маленькой церкви в Сити, и мы уехали за границу.

— А ребенок?

— Ребенка не было, я ошиблась.— Она криво улыбнулась.— Я дала себе клятву, что буду ему хорошей женой, и я была ею. Я заказывала блюда, которые он любил, носила его любимые цвета, делала все, что могла. Но мы так и не избавились от его .семьи, они все время тянули из него деньги.

Старой мисс де Хэвиленд, я думаю, следовало уехать после его женитьбы. Я сказала ему об этом... Но Аристид ответил: «Она так долго жила здесь, что это ее дом». Правду сказать, ему нравилось, что они все жили с ним и ходили по его указке. Они отвратительно относились ко мне, но он, казалось, этого не замечал или не обращал внимания. Роджер ненавидит меня. Вы видели Роджера? Он всегда ненавидел Меня. Он ревновал. А Филипп, с его высокомерием,— он никогда не. разговаривал со мной. А теперь они хотят представить дело так, что я убила его, а я не убивала!

Она подалась ко мне:

— Пожалуйста, поверьте мне, я не убивала!.

Я нашел, что Бренда очень трогательна.

Презрение семьи, их настойчивые усилия сделать эту женщину убийцей казались мне в этот момент бесчеловечными. Она была одинока, беззащитна и очень несчастна.

— Они думают, что если убила не я, значит, Лоуренс.

— А при чем здесь Лоуренс?

— Я его очень жалею. У него слабое здоровье, и он не мог воевать. Но он не трус. Я старалась подбодрить его, поддержать его. Ему приходилось заниматься с этими ужасными детьми. Юстас всегда высмеивает его, а Жозефина... Вы видели Жозефину? Вы знаете, что она собой  представляет?

Я сказал, что еще не встречался с Жозефиной.

— Иногда я думаю, что у этого ребенка не все ладно с головой. Она вечно подслушивает, высматривает и какая-то .странная... Иногда я ее просто боюсь.

Я не хотел разговаривать о Жозефине — меня интересовал Лоуренс Браун.

— Кто он? — спросил я.— Откуда он взялся?

Я неудачно сформулировал свой вопрос, и она покраснела.

— Он — никто. Как я... Какойу нас шанс противвсех?

— Вы не находите, что вы поддаетесь излишней панике?

— Нет, не нахожу. Они хотят доказать, что это сделал Лоуренс или я. Даже тот полицейский держит их сторону. У меня нет никаких шансов.

— Вы не должны нервничать.

— А почему не может быть, что кто-то из них убил его? Или кто-то посторонний. А может быть, слуга? Почему не могло быть так?

— Нет повода для убийства.

— А какой у меня повод? Или у Лоуренса?

Я почувствовал неловкость.

— Они, может быть, думают, что вы и... Лоуренс любите друг друга и хотите пожениться?

Она подскочила.

— Нехорошо так думать! И это неверно! Мы никогда даже словом не обмолвились на эту тему. Я жалела его и старалась облегчить его жизнь. Мы были друзьями — вот и все. Вы верите мне?

Я верил, то есть я верил, что они были просто друзьями, но в то же время понимал, что Она любит Брауна, хотя и не отдает себе в этом отчета.

С этой мыслью я и отправился искать Софью.

Только я собрался войти в гостиную, как увидел ее. Она выглядывала из комнаты, которая была расположена дальше по коридору.

— Привет,— сказала Софья.— А я помогаю Нэнни готовить завтрак.

Я хотел присоединиться к ней, но она вышла в коридор и, взяв меня под руку, ввела в гостиную, в которой никого не оказалось.

— Ну, вы видели Бренду? Что вы думаете о ней?

— Честно говоря, мне жаль ее.

Софью мое замечание позабавило.

  — Понятно, вы попались.

Я рассердился.

Дело в том, что я могу понять ее положение, а вы — нет.

— В каком смысле «ее положение»?

— Скажите откровенно, Софья, с тех пор, как она приехала сюда, хоть один человек относился к ней прилично?

— Нет. А почему мы должны были относиться к ней прилично? 

— Хотя бы из обычной христианской добродетели.

— Ах, какая высокая мораль, Чарльз! Бренда, видимо, хорошо сыграла свою роль.

— Послушайте, Софья, я не понимаю, что с вами.

— Я говорю то, что думаю. Вы вошли «в положение» Бренды, как вы выразились. А теперь войдите в мое положение. Мне не нравятся молодые женщины, которые выдумывают трогательные истории и выходят замуж за очень богатых стариков, разжалобив их одной из этих историй. У меня есть все основания не любить таких молодых женщин, и я не вижу причин, почему я должна притворяться, что люблю их. И если бы все эти факты были изложены на бумаге, они бы вам тоже не понравились.

— Значит, она все выдумала?

— Вы имеете в виду ребенка? Я не знаю. Думаю, что да,

— И вас возмущает тот факт, что дедушка был обманут?

— О, дедушка не был обманут! — Софья рассмеялась,— Никто никогда не мог обмануть дедушку. Он хотел Бренду. Он прекрасно знал, что он делает, С его точки зрения, этот брак был очень удачным, как, впрочем, и все, что он делал.

— А приглашение Лоуренса Брауна в качестве воспитателя — тоже? — спросил я с иронией.

— Может быть, и да. Он хотел, чтобы Бренда была счастлива и не скучала. Возможно, он думал, что одних драгоценностей и .платьев будет недостаточно, что ей захочется любви. Он мог рассчитывать, что человек типа Брауна вполне для этого подойдет. Прекрасная душевная близость, немного печальная, помешает Бренде завести настоящий роман на стороне. Я бы не удивилась, узнав, что дедушка разработал весь этот план. Он был настоящим дьяволом.

— Вероятно.

— Он, конечно, не мог себе представить, что это приведет к его убийству... И именно поэтому я не верю, что Бренда могла это- сделать. Если бы она задумала убить его, дедушка не мог не знать ее замыслов. Хотя это кажется невероятным...

— Да.

— Но вы не знали дедушку. Он не допустил бы этого! Я, кажется, зашла в тупик.

— Она напугана, Софья! Она ужасно напугана. Только что я убедился в этом.

— Инспектор Тавернер и его бравые ребята? Да, есть от чего испугаться. Лоуренс, наверное, в истерике?

— Практически — да. Он держал себя отвратительно. Не понимаю, что женщина может в нем найти?

— Не понимаете, Чарльз? А ведь Лоуренс очень сексапильный..

— Такой слабак? — спросил я недоверчиво.

— Почему нее мужчины считают, что только пещерный человек может привлекать внимание противоположного пола? В Лоуренсе есть секс, поверьте мне, но я и не ждала, что вы это заметите. А Бренда здорово вас зацепила,